Читать интересную книгу Новый скандал в Богемии - Кэрол Дуглас

Я рассмотрела украшение повнимательнее:

– Скорее всего, это стекло или низкосортные гранаты. На улице никогда не купишь ничего стоящего. Запомни на будущее, милая Аллегра.

– А еще цыганка предсказала мне будущее! Миссис Нортон знает такие странные места. Это, с цыганкой, было просто потрясающее! Внутри темно, несмотря на дневное время, только светит лампа в форме черепа. Можете себе представить, мисс Хаксли?

– Ну еще бы. Удалось ли вам также повстречаться с Големом?

– Нет. – Лицо Аллегры приняло глубоко разочарованное выражение. – Зато мы ходили на еврейское кладбище! Такое страшное место! Нагромождения надгробных камней, все покосившиеся, как будто из-под них вот-вот восстанут древние обитатели могил. Конечно, в последние два столетия там никого не хоронили, но там покоится сам раввин Лёв, создатель Голема. У него грандиозный памятник, почти такой же огромный, как лондонский Монумент[26]. Люди все еще оставляют ему записочки с просьбами о защите. Только подумайте!

Пока Аллегра делилась со мной рассказом о пражской уличной жизни, Годфри избавился от шляпы, трости и перчаток, после чего переместился поближе к Ирен, которая сидела (или, точнее, полулежала, в манере Сары Бернар) на диване.

Аллегра желала, чтобы все ее слушали, и подбежала к нему, прежде чем он успел сесть.

– Угадайте, мистер Нортон, что пообещала мне предсказательница? Она сказала, что я выйду замуж трижды! У меня будет четырнадцать детей, и я отправлюсь путешествовать в Китай. Как вы считаете, это возможно?

– Все возможно. А что она предсказала Ирен? – спросил он, поворачиваясь к жене.

– О, ничего удивительного, по сравнению с моим жребием, – торопливо ответила за нее Аллегра. – Гадалка сказала, что у Ирен появится татуировка.

– Татуировка? – пробормотала я.

– И где именно? – поинтересовался Годфри, с облегчением присаживаясь рядом с супругой.

– В Тибете, – пояснила Аллегра.

Он улыбнулся:

– Я имел в виду часть тела, на которой у Ирен будет татуировка, а не часть света, где она ее получит.

Ирен пошевелилась. Мне показалось, что она необычно утомлена или же задумчива.

– Некоторые вещи даже предсказатели не могут предвидеть, – сказала она, – поэтому их следует оставить во власти воображения.

– В Тибете? – переспросила я. – Ни в коем случае туда не поеду. Там, наверное, еще ужаснее, чем в Афганистане.

Аллегра вновь начала извергать потоки словесной лавы, с энтузиазмом сжимая мне руку:

– А еще, мисс Хаксли, я спросила, смогу ли я снова увидеть моего дядю Квентина, и она мгновенно ответила, очень уверенным голосом, что это случится в течение двух недель. Все это прозвучало странным образом правдоподобно.

Я даже не заметила, как кровь отлила от моего лица, и едва не упала в обморок. Но Аллегра поддержала меня за плечо, и усадила в ближайшее кресло.

– Дорогая моя, – начала я, когда перевела дух, – ты не должна придавать такое значение словам незнакомой цыганки. Только безответственная особа могла тебе такое сказать. Разве ты не видишь, что в ее предсказание можно вложить противоположный, зловещий смысл?

– Ой, – вымолвила Аллегра и села на подлокотник моего кресла. – То есть она могла иметь в виду, что я увижу дядю Квентина, потому что сама скоро отправлюсь на тот свет?

– Чушь! – перебила Ирен уверенным голосом. – Мы бережем Аллегру как зеницу ока, и с нами она в полной безопасности. Цыганских прорицательниц забавно послушать, но вряд ли их можно считать источником правдивой информации. Кстати, о безопасности, – тут она поглядела на Годфри, – как прошла ваша встреча с досточтимой Татьяной?

– Отвратительная женщина! – выпалила я против собственного желания. – Сара Бернар по сравнению с ней – образчик любезности и благочестия. Я полагаю, она глубоко несчастна, но, похоже, ее аморальная связь с королем имеет политическую подоплеку, и я считаю такое положение вещей гораздо более мерзким, чем если бы ею руководила подлинная страсть. Она дала понять, что готова в любой момент предать короля, если сундуки Ротшильдов откроются пошире.

Ирен повернулась к мужу, который выглядел так же отрешенно, как она сама чуть раньше:

– А что думаешь о ней ты, друг мой?

– Грозная и коварная соперница, как мы и подозревали. Она представляет ту силу, что стоит за Вильгельмом. Вероятно, он нуждается в сильной женщине, которая бы им руководила.

Ирен сложила ладони домиком, оттопырив большие пальцы и мизинцы, и стала мрачно разглядывать их, как две зеркальные противоположности.

– Король, каким я его знала, – наконец произнесла она, – чувствовал себя достаточно уверенно, чтобы не бояться сильной женщины, но и не нуждаться в ней. Возможно, с тех пор… тщеславие изменило его. – Она кинула быстрый взгляд на Годфри и лукаво усмехнулась: – Может быть, я повлияла бы на него в лучшую сторону. С другой стороны, я не привыкла экономить. Вероятно, я опустошила бы королевскую казну, и рано или поздно Вилли все равно загнали бы в угол банкиры, шантажисты и политические интриганы.

Годфри ответил взвешенно и не спеша:

– Король и прежде проявлял хладнокровие в вопросах брака, но раньше он хотя бы скрывал свои сторонние интересы. Удивительно, что он пошел на открытый альянс с Татьяной, тогда как Ирен он в свое время стремился спрятать в Южной Богемии.

– Если Татьяна именно та, кем я ее представляю, – сказала Ирен, – то она не просто любовница, а сообщница, соратница. А может быть, она даже не любовница вовсе, это только маска для отвода глаз. В любом случае эта русская не испытывает к нему никаких чувств. Что скажешь, Нелл? Ты ведь наблюдала за разговором?

– Во все глаза!

Годфри забеспокоился:

– Нелл, о чем вы с Ирен говорите? Вы знаете нечто такое, о чем я не подозревал во время встречи?

– Должна тебя огорчить, Годфри, но я выполняла тайное задание. Ирен убеждена – должна добавить, почти бездоказательно, – что Татьяна и есть та самая русская, которую мы мельком видели в салоне Сары Бернар в компании полковника Себастьяна Морана.

– Но та женщина была блондинкой! – без задержки возразил Годфри. – К тому же не такого высокого роста.

Ирен торжествующе хихикнула:

– Именно! Мужчин так легко сбить с толку крайностями. Готова поспорить, тебе и в голову не пришло, что ты провел почти час в компании той же самой персоны.

Он нахмурился, пытаясь сопоставить мысленные образы обеих дам.

– А вот Нелл, будучи женщиной, лишена этого недостатка, – продолжала Ирен. – Хотя, должна признаться, она такой же Фома неверующий, как и ты. Итак, Нелл, каков твой вердикт?

– Она вполне могла бы оказаться той дерзкой особой, – подтвердила я, – только теперь ее волосы выкрашены в рыжий цвет. Рост легко изменить с помощью каблуков. Но разве она не узнала бы сразу вас с Годфри, а может быть, даже и меня?

– А откуда известно, что она не узнала? – парировала Ирен. – Нам Татьяна все равно правды не скажет. Если она именно та шпионка, о которой я думаю, она слишком хитра, чтобы выдать себя.

– Мех был очень подозрительный, – добавила я.

– Мех? – переспросила Ирен.

– Ее сегодняшнее платье – кстати, шокирующе… свободное, но не об этом речь, – обрамлял мягкий бурый мех, как у Мессалины, но намного темнее и более пушистый.

Ирен посмотрела на своего молчаливого супруга, который с каждым мгновением выглядел все более ошеломленным.

– Не сомневаюсь, что Годфри упустил подробности наряда, даже столь интересного и… свободного. Нашлось ли у тебя время свериться с дневниками? Кажется, возле собора Парижской Богоматери, когда мы нашли там Квентина, была какая-то светловолосая женщина?

– Была, – с неудовольствием пробормотала я.

Не могу сказать, почему меня так задело, что именно Ирен вспомнила такую мелочь. Разве только потому, что я-то как раз веду подробные дневники, а она обычно не удосуживается ничего записать.

– На самом деле, – добавила я, – перечитав свои записи, я задумалась, не она ли сделала ядовитый укол, который свалил бедного Квентина в тот несчастливый день. Блондинка находилась совсем рядом с ним, и на ней тоже было платье с меховой отделкой, несмотря на теплую погоду.

– Ага! – Глаза Ирен заблестели охотничьим азартом. – Я догадывалась, что Татьяна могла быть в этом замешана. Мех, похоже, ее фирменная особенность. Эта русская любит пускать пыль в глаза. Нелл, ты сможешь опознать соболя, если увидишь?

– Боюсь, что нет, но если у него темный, нежный и роскошный мех, то это как раз то, что носит Татьяна. Кроме того, в дневниках я нашла подтверждение еще одного факта, который ты упоминала, – что русский шпион под кодовым именем Соболь находился в окрестностях Афганистана, когда Квентин под кличкой Кобра противостоял предателю Тигру, которого мы теперь знаем как полковника Себастьяна Морана.